Пресса.
"Таких режиссеров, по-моему, сейчас вообще нет"Маргарита Терехова вспоминает Яна ФридаПринято считать, что именно картина Яна Фрида "Собака на сене" положила начало популярности исполнителей главных ролей Маргариты Тереховой и Михаила Боярского. Однако до сих пор ходят легенды о том, как во время съемок оба дебютанта в жанре музыкальной комедии позволяли себе не соглашаться с решениями режиссера и навязывать ему свою точку зрения. О своем опыте работы с Яном Фридом Маргарита Терехова рассказала корреспонденту. читать дальше- С «Собакой на сене», я считаю, просто случилось чудо. Она родилась на нашем антагонизме, у нас же была буквально война. Не во всем, не все время, но я вынуждена была обращаться… Мы в Ялте когда снимали, на натуре - это все его заслуга, кстати, в эти сегодняшние времена никогда в жизни бы мы не смогли в Левадийском дворце снимать… И вот там все время зрители собирались разные, иностранцы тоже, и я говорила: «Товарищи, вот если он, то я…» Такие смешные вещи происходили, мы сами не знали, что получится. После материала первого, когда мы слушали, мы просто выпали в осадок. Мише (Боярскому. - ГАЗЕТА), по-моему, плохо с сердцем стало. Конечно, если бы Миша Боярский не был со мной в борьбе с этой его режиссурой, со своими представлениями о том, как это надо делать, если бы мы не были в паре, то конечно же я бы ничего даже не смогла поменять. А потом еще Лучко Клара меня очень поддержала, я с ней говорила: «Послушайте, я не знаю, что делать, и так далее и так далее». А она говорит: «Маргарита, да что вы. Янек, ты посиди». Они были одного примерно возраста, одно поколение, Клара, конечно, помладше. «Янек, - говорит, - ты посиди, мы все сами сделаем». И Фрид, увидев материал, представьте себе, перестал возражать. И соглашался. Он молодец, что все это выдержал, что почувствовал, когда пошел материал. Когда пошел хороший материал - это самое главное. Только тупой человек и ужасно заносчивый будет настаивать на своем, когда увидит, что пошло что-то хорошее. И я должна отдать ему должное, он ведь действительно достойно терпел наши возражения. Это смирение. Он хотел, чтобы был фильм, понимаете. Это очень важно, это значит, что человек - режиссер. Другое дело, что он другие фильмы потом делал, и они не так заблестели, как «Собака на сене», но тем более надо отдать ему должное. Правда, на «Благочестивой Марте» не получился этот вариант, уже без Миши, с Виторганом. Мы тоже делали свои варианты, но он все равно все смонтировал как он хотел. И этот фильм даже рядом не стоит с «Собакой на сене»… Фрид все равно молодец, потому что я бы, например, на его месте не потерпела бы никаких возражений. Таких режиссеров, по-моему, сейчас вообще нет! Это же очень большой комплимент, уверяю вас. Я ставлю это ему в величайшую заслугу. Вот это смирение, с которым он принял наше вмешательство в режиссуру. Там есть сцена, где мы вдвоем просто выстраивали мизансцену, и бедный оператор - его фамилия Шапиро, его теперь тоже нет в живых, изумительнейший оператор, - подумал, что кто-то там интриговать начал. Окружению Фрида ведь не нравилось, что прямо так вот возражаю на площадке… А если я не на площадке скажу, разве он меня послушает? Поэтому так и получалось, что при всех. Есть люди, которым это не нравилось, какие-то кадры это выдают, но потом все встало на место. И все поняли, что идет хороший материал, как нужно. И слава богу. Его все обожали, все его друзья. Просто я была немножко из другого мира. Но творчески-то мы все-таки сдружились, разгорелось пламя.
Антон Долин,газета "ГАЗЕТА", 22 декабря 2003 года.